Мастер Божьего слова
Кажется, что времена антирелигиозного гонения советских властей на церковь были так давно, что вспоминается с трудом. А тем, кому чуть за тридцать вспоминать и нечего. А ведь если перевести этот период на шкалу архиерейского служения, то оказывается, что во главе Православной церкви Латвии за это время стояло всего два человека: нынешний Митрополит Рижский и всея Латвии Александр (Кудряшов) с 1990 года и его предшественник, занимавший этот пост на протяжении 23 лет — Митрополит Леонид (Поляков).
Мало кто из современников знал, что смиренный и скромный во всём владыка Леонид по образованию был врачом, имел степень доктора Церковной Истории и боевые награды. Он принял монашество в послевоенные годы, когда сама Пресвятая Богородица явилась ему и сказала: "Я тебе помогла, теперь и ты Мне служи"...
Все это мы узнаем из новых книг «Митрополит Леонид(Поляков). Избранные труды», увидевших свет в конце 2016 года, составителем и издателем которых стал настоятель храма Успения Пресвятой Богородицы в городе Елгава игумен Феофан, продолжая свою литературную деятельность, не спроста батюшка является Членом Союза писателей России, через год после выхода книг «Священномученник Иоанн(Поммер)», он готовит и издаёт трехтомник в красной обложке о Митрополите Леониде(Полякове). В первых двух томах проповеди и обращения Митрополита, выстроенные по церковным праздникам. В третьем — монография Митрополита Леонида - «Схиархимандрит Паисий Величковский - жизнь и литературная деятельность», по которой в 1959 году отец Леонид защитил магистерскую диссертацию и стал профессором, доктором церковных наук. Прямое назначение этого труда — священнослужителям, монашествующим и студентам Духовных учебных заведений, но и мирянам, которым не чужда Православная вера, он интересен, а главное - полезен.
Митрополит Леонид (в миру Лев Львович Поляков) родился 19 февраля 1913 года в Санкт-Петербурге в семье врача. Он с детства воспитывался в христианской, православной среде. В подростковом возрасте он состоял в Александро-Невском братстве.
Важным направлением деятельности этого молодежного кружка являлось создание полулегальных монашеских общин в миру, а также монашеские постриги молодых людей (в том числе тайные) с целью сохранения института монашества в условиях массового антирелигиозного гонения со стороны советских властей. Это позволяло сохранить кадры духовенства, способного в будущем осуществить возрождение Церкви.
В 1932 году органы ОГПУ такую деятельность прикрыли. Все руководители братства кроме будущего митрополита Ленинградского Гурия (Егорова) погибли в период репрессий, почти полностью было уничтожено и первое поколение молодых монахов, принявших постриг до 1932 года. Уцелели в основном те, кто на момент разгрома ещё являлись подростками. Именно из них вышли четыре будущих видных архиерея — митрополиты Иоанн (Вендланд), и Леонид (Поляков), архиепископы Никон (Фомичёв) и Михей (Хархаров).
По окончании средней школы будущий Митрополит Леонид учился на химическом факультете, затем в Ленинградском педиатрическом медицинском институте. С 1939 года работал врачом-терапевтом. В качестве медика принимал участие в финской кампании и в Великой Отечественной войне. Работая во время Отечественной в госпитале под Ленинградом, регулярно передавал часть своего повышенного пайка митрополиту Алексию (Симанскому), будущему патриарху, делившему со своей паствой все тяготы блокады.
В конце войны его направили в международный госпиталь, в котором проходили лечение и реабилитацию заключенные германских концентрационных лагерей. До него там уже успело смениться несколько врачей, на которых поступало очень много жалоб, так что он почти сразу ему поручили разобраться, в чем дело. Владыка любил вспоминать, как же догадался, что люди, прошедшие через ужас заключения, хотели уезжать из госпиталя не по одному, а вместе. И он стал присматриваться, выяснять, кто с кем дружит, и таких «товарищей» стал выписывать одновременно (чуть передерживая одних, и выпуская других немного недолеченными). Жалобы сразу же прекратились.
13 ноября 1949 года он принял сан дьякона, а через неделю - священника. В 1952 году - был пострижен в монашество с именем Леонид и окончил экстерном Ленинградскую духовную академию со степенью кандидата богословия (через пять лет он стал магистром богословия и профессором).
С 1957 по 1959 год был инспектором Московской духовной академии и преподавателем гомилетики (науки о проповедничестве). За эти два года он успел ввести много преобразований в семинарии, а главное - приобрести себе друзей в лице семинаристов. Преобразований было много, но назовем только два. Первое - это обязательная, ежедневная проповедь в академическом храме (причем проповедовали не только студенты, но и преподаватели). А второе - замена вступительного диктанта на изложение отрывка из Евангелия, что позволило «отсеивать» некомпетентных в церковных вопросах абитуриентов.
Владыка обладал необычайным чувством юмора, даже близкие его и родные не знали, серьезен он, или шутит. Это чувство, вместе с врожденным даром педагога, сделало его прекрасным инспектором и руководителем для нескольких десятков мальчишек. Между собой они называли его «Миленький» - так он обращался к ним на исповеди. Строгий, но в то же время заботливый инспектор заменил многим семинаристам отца, ведь ему досталось самое «военное» поколение. Он всегда знал, какую шалость можно спустить, а за что надо наказывать. Те, кого он «простил» изо всех сил старались его не подводить.
Часто он подкидывал мальчишкам деньги, покупал угощение, всегда учил тех, кто был иподиаконами, делиться с остальными. Чем выше он ценил человека, тем строже к нему относился, и тем ближе сходился с ним.
А вот и судьбоносная встреча! После двух лет инспекторской деятельности архимандрит Леонид присутствовал на обеде в Чистом переулке (Патриаршая резиденция - прим. автора). Обстановка была домашней, и Патриарх заинтересовался фамилией отца архимандрита: «Поляков? Во время блокады начальник госпиталя, Лев Львович Поляков, спас меня от голодной смерти, передавая мне часть своего пайка. Только жаль, что я его никогда не видел... Он, случайно, не Ваш родственник?». По реакции отца Леонида Патриарх все понял и был растроган до слез. Через несколько недель отца Леонида (архимандрита) рукоположили во епископы и направили в Курскую епархию. В 1962 году он вернулся в Москву и стал настоятелем Елоховского собора.
Инициативный, деятельный епископ, говорящий блестящие проповеди и умеющий привлекать молодежь, был сразу же взят на карандаш. К тому же его подпись (вместе с 10 другими архиереями) стояла в петиции против решений Архиерейского Собора 1961 года, на котором было принято решение, о передаче власти в приходах «исполнительным органам» (настоятель прихода становился «рабочим по договору», которого могли в любую минуту уволить). После того как Леонид отказался отозвать свою подпись, как это сделали многие другие, оказался в опале. Почти сразу же его перевели из Москвы. Он сменил за два с небольшим года три кафедры, пока его не назначили в Ригу. На смену епископа Рижского и Латвийского Никона (Фомичева), прослужившего на этом посту три года. После конфликта с властями (не дал своего согласия на закрытие Троице-Сергиева женского монастыря в Риге) в январе 1966 года его перевели в Архангельскую епархию.
1960-е годы были временем очередных серьезных испытаний для Русской Православной Церкви Латвии. Храмы в большинстве своем не отапливались, не имели двойных рам, в аварийном состоянии были кровли и крыши. Священники окормляли по 3-4 прихода одновременно. На периферии служба совершалась не чаще одного раза в месяц, а иногда лишь раз в год. Под угрозой ликвидации находился монастырь в Риге. Некоторым священникам, чтобы прокормиться, приходилось совмещать служение в храме с работой в государственных учреждениях. Епархия находилась на дотации Московской Патриархии...
Возрождая латвийскую духовную жизнь, Владыка Леонид в 1968 году пригласил в епархию архимандрита Тавриона (Батозского), ставшего духовником Спасо-Преображенской пустыни под Ригой. В течение десяти лет тот руководил духовной жизнью насельниц, количество которых за несколько лет резко увеличилось. Постепенно пустынь благоустроилась и в нее стали стекаться многочисленные паломники. Храмы в Риге и других городах также приводились в порядок, благоустраивались. Ко многим из них было подведено центральное отопление, ремонтировались крыши. Возросло число молящихся в храмах. Владыка Леонид изыскивал возможности для привлечения диаконов, псаломщиков, регентов и хористов. Все это достигалось не сразу, а постепенно, благодаря его настойчивой, неутомимой деятельности. Он неукоснительно совершал богослужения, прививая духовенству и верующим благоговейное к ним отношение.
Научная деятельность митрополита Леонида была весьма плодотворной. Его проповеди и статьи про Афон и русское монашество постоянно публиковал «Журнал Московской Патриархии», им был подготовлен «Учебник нравственного богословия» для Ленинградской Духовной Академии, а в 1953-1957 годах там же он читал курс лекций по истории Русской Церкви. Но главный труд его жизни — это исследование литературной деятельности старца Паисия Величковского и ее влияние на русское монашество. После блестящей защиты диссертации на эту тему в январе 1959 года, тогда еще иеромонаху, Леониду было присвоено звание профессора.
Исследование литературной деятельности прп. Паисия Величковского — это не только интересная тема, но и очень важная. Действительно, для духовного возрождения России ХVШ-ХIХ веков старец Паисий сделал не меньше, чем святой Сергий Радонежский для Московского Царства или Антоний Печерский для Киевской Руси. Он не был реформатором Православной Церкви, но он был восстановителем монашеской традиции.
Пребывая долгие годы без духовника преподобный Паисий искал истину лишь в Священных Писаниях и трудах богоносных отцов 4-5 веков, посчитав, что о нравственном и духовном совершенстве - главном в Вере Христовой, все уже давно сказано. Потому, он и начал переводческую деятельность. Его переводы с греческого на «славенский» язык долгое время были единственными в России и читались повсюду. Таковы: «Добротолюбие», сочинения преподобного Исаака Сирина, Феодора Студита, преподобного Варсонофия, святителя Григория Паламы, преподобного Максима Исповедника, Иоанна Златоуста и многие другие.
Прп. Паисий оказал огромное влияние на многих православных подвижников России конца XVIII и XIX веков. Серафим Саровский получил благословение на уход в Сэров от затворника Китаевской пустыни (под Киевом) старца Досифея, который был духовно связан с обителью преподобного Паисия и направлял туда своих учеников. Сборник «Добротолюбие» был настольной книгой Прохора Мошнина — будущего старца Серафима Саровского.
Действительно достойная тема, профессорского уровня, прекрасно раскрытая владыкой Леонидом. А в 1988 году Паисий Величковский был прославлен в лике святых (день памяти — 15 ноября в Соборе Молдавских святых).
После последнего назначения Леонида у большинства его учеников никогда не вставал вопрос - куда ехать в отпуск. Вплоть до 1990 года самые разные московские священники (а также многие архиереи) с матушками и детьми отправлялись на Рижское взморье, не только отдыхать, угощаться шпротами и угрями, но и наслаждаться общением с родным Владыкой. Он часто заранее знал (или вычислял), когда кто приедет, и, по многочисленным свидетельствам, высылал машину, или ехал сам встречать даже тогда, когда человек был уверен, что «делает сюрприз». Сюрпризы и шутки самого владыки продолжали ставить всех в неловкое положение, отчего тот получал неизменное удовольствие. Кроме того, владыка часто возил московских гостей по епархии, и молодые священники могли поучиться у него мудрости и быстроте реакции.
Сравнивая нашу духовную жизнь с цветком, Владыка Леонид говорил в своей проповеди (ЖМП 7/1967): «Посмотрите на цветок, поставленный зимой в полутемную комнату. Он увядает и только-только не умирает в такой обстановке; о росте и о цветении не может быть и речи. И посмотрите на этот же цветок в залитой светом и солнцем комнате или саду летом... Так и в духовной жизни. Христос - наш Свет, лучезарное Солнце, озаряющее нашу жизнь. Но мы обыкновенно живем вне этого Света, мы заслонились от него и даже как будто чувствуем себя спокойно, не ощущая этот яркий свет... Но зачем нам оставаться в полутьме, когда около нас стоит сияющий светом, животворящий благодатью Господь и Бог наш Иисус Христос? Пойдем же за Ним, с готовностью ответим на Его призыв! И Господь Сам даст нам силы на этом пути и управит нас, лишь бы пламенно горело наше сердце устремлением к Нему! Аминь».
За архипастырскую деятельность на благо Святой Церкви Святейшие Патриархи Алексий и Пимен удостоили Владыку Леонида высших церковных наград: ордена святого равноапостольного князя Владимира и Преподобного Сергия Радонежского всех степеней.
В 1979 году в ознаменование 20-летнего служения в архиерейском сане Владыка Леонид был возведен в сан митрополита. 20 августа 1988 года к 75-летию со дня рождения награжден правом ношения второй панагии.
Владыка скончался на 77 году жизни 8 сентября 1990 года после непродолжительной болезни. А похоронен 10 сентября, согласно завещанию, в Спасо-Преображенской пустыни под Елгавой, напротив могилы о. Тавриона.
С надгробными речами выступили многие архиереи Латвии, и не только православные. Присутствовали на похоронах и депутаты во главе с председателем Верховного Совета Латвии А. В. Горбуновым, который также выступил с надгробным словом.
«Митрополит Леонид, — сказал он, — возглавлял Православную Церковь в Латвии еще в те времена, когда сложными были отношения государства и Церкви, когда признавалась только атеистическая идеология, и несение христианской веры в народ было затруднено. Но, несмотря на все трудности и препятствия, вера и верность духовным идеалам в нашем народе сохранились. Немалую роль в этом процессе духовного противостояния безверию и невежеству сыграла Церковь, в том числе и Православная. Духовная работа митрополита Леонида не прошла бесследно. Она стал частицей сегодняшнего возрождения Латвии. Мы благодарим за это усопшего и выражаем уверенность, что Латвийское государство будет почитать те нравственные гуманные принципы, за которые стояла Православная Церковь в Латвии и ее руководитель митрополит Леонид».
Владимир Дедков.
